Святология.
1. Святые вечны в прошедшем.
2. Святые на небе в будущем.
3. Мудрость Святых руководит нами в настоящем.
* * *
Вечность делится на три времени:
1. До Страшного Суда - время греха.
2. Страшный Суд - время искупления грехов.
3. Наше время - время молитв и труда.
Время отдыха и развлечений еще не наступило. Оно наступит когда каждый будет сыт и одет. Когда труд и любовь станут светлым праздником души. Когда не будет разочарований в жизни.
Это время будет вознаграждением живущим и ушедшим за все труды наши, приближающие его.
БуаВап.
* * *
Имена Святых
Георгий Победоносец - Гарик.
Ольга Рассудительная- Коковиша.
Елена Великая - Рекса.
Александр Стремительный - Вибрион.
Елена Прекрасная - Тетеря.
Александр Маленький - АБ.
Людмила Спасенная - Мила.
Виктор Миролюбивый - Шевкуля.
* * *
Предисловие.
Год 64 от Страшного Суда.
Мы, Великие Шаманы племени БуаВап, Владимир и Илья старшие, сегодня, в день годовщины ухода от нас на небо последнего из Святых Предков - Георгия Победоносца, передаем в общинную библиотеку Историю нашего племени.
Это история великой борьбы и героической жизни. Это описание Страшного Суда и доисторической техники.
Мы должны бережно относиться к нашему прошлому. Только следуя завету "Ничто не забыто, никто не забыт", мы сможем учиться на уроках истории и не повторять старых ошибок.
К сожалению, сейчас многие молодые охотники ленятся учиться. Конечно легче стать сильным и ловким, чем умным. Увы, некоторые красивые девушки поддерживают в юношах это заблуждение. Они предпочитают иметь пусть глупого, но сильного или красивого мужа. Какая недальновидность! Как они обедняют свою жизнь. Такой деградации мы допустить не можем. Наша цель - борьба за торжество разума, а для этого просто необходимо учиться и учиться.
Поэтому мы, памятью Святых обязуем всех изучать нашу историю и науки, оставленные нам в наследство.
Год назад мы проникли в личную пещеру Святого Георгия. Там лежало много записей и дневников с бесценными сведениями о нашей истории. Эти записи, особенно в период до Страшного Суда, не совсем понятны из-за обилия старинных слов, утративших свое значение. Но мы решили не изменять текст, чтобы сохранить дух того страшного времени, когда начинали свой жизненный путь наши Святые.
Читайте молодые эту книгу и помните своих предков.
* * *
ПРОЛОГ.
Давно ли мы стали студентами. Еще хорошо помним свои первые шаги, первую лекцию, первый экзамен. Осуществление первой решающей мечты, определившей всю нашу жизнь, преодоление высоких барьеров на пути в институт позволило нам уверовать в свои силы и со взрослой решимостью прямо и смело глядеть в глаза неизвестному будущему. Но как быстро летит время, и, наперегонки с ним, лекторы вбивают в наши головы самые разнообразные знания. Студенческую жизнь нельзя назвать жизнью. Это гонка с препятствиями в виде сессий. Гонка за дипломом, образованием, в конечном счете гонка за интересной умственной работой и материальным благополучием. Она захватывает участников целиком, не дает остановиться, оглянуться. Только за финишем, отдышавшись, начинаешь понимать, какое это было время, пролетевшее как мгновение.
И чем дальше в прошлое уходят те дни, тем лучшими они кажутся. Память отсеивает страхи, волнения, обиды. Редкие встречи со старыми друзьями переносят нас в мир нашей молодости. И эти мгновения сильно отличаются от суеты будней. Не надо жалеть о невозможности вернуть это время. Да, меняются люди, не все друзья молодости при сегодняшних встречах с достоинством выдерживают сравнение со своим прошлым. Жаль. Но тем прекраснее кажутся студенческие годы, тем чаще мы мысленно возвращаемся к ним. Память воскрешает минувшее. Вспоминаешь, как много было сделано, сколько было хороших встреч с друзьями, прогулок с возлюбленными, и как много прошло в стороне событий, людей, удовольствий. Поэтому к самому светлому, радостному воспоминанию о студенческой поре всегда примешивается капля горечи, сожаления о несделанном, неиспытанном. О том, на что тогда не хватило желания или времени. Ведь очень редко в жизни студента выпадает такой случай, когда все вместе беззаботно можем мы проводить дарованное нам свыше время. И после долго вспоминать эти дни и считать их лучшими днями нашей юности.
* * *
ЧАСТЬ 1.
Глава 1. Поезд идет на восток.
Эта история началась с приказа ректора МИСиС. Студенты группы МФ-68-1 после второго курса должны были пройти производственную практику на металлургических предприятиях Кузбасса. Начальником практики назначался преподаватель кафедры теоретической физики Кузьмин, в просторечии - Кузя. Умудренные многочасовым опытом общения с ним на семинарах студенты встретили это назначение с плохо скрытым недовольством. Он всегда требовал строгой дисциплины и категорически запрещал самодеятельность.
Девочки стонали в голос:"Мы с трудом переносим его полтора часа в неделю, а тут он целый месяц командовать будет, какой ужас! Раньше такая практика называлась каторгой, да и место подходящее - Сибирь". Но приятное известие, опоздавшее на сутки, успокоило всех. Кузя уже улетел в Новокузнецк и в поезде группу будет сопровождать молодой аспирант, получивший у студентов своей кафедры нежное прозвище - Розочка. Значит в дороге будет веселье.
Для большинства студентов это было первое путешествие в самостоятельную жизнь. Открытие мира. Сибирь, исконное место ссылки преступников и недовольных, холодная и таинственная, неумолимо влекла к себе мысли и стремления. Ее бурная история и красота природы в предвкушении встречи заставляли возбужденно биться молодые сердца. За два года всем надоели занятия в маленьких душных аудиториях разваливающегося здания, и знакомство с цехами заводов привлекало своей новизной, так же как манила когда-то неизвестность аудиторий студентов первого курса. Смена впечатлений многое значит для настроения человека, поэтому все с нетерпением ждали дня, знаменующего начало новой жизни. Готовились в дорогу. Наконец этот день настал. Шел 1970 год от Рождества Христова.
* * *
Солнечный зайчик отразился от осколка бутылки, лежавшего на помойке, и заплясал на потолке комнаты. Слабый отголосок рева машин на Проспекте Мира лениво шевелил шторы. Сергей открыл глаза, выбираясь из цепких объятий сна. Ему снилась музыка. В комнату вошла бабушка.
- Сережа, пора.
Он взглянул на часы и побежал в ванную. Он спешил. Он никогда не опаздывал, но прийти первым сегодня ему не удастся.
На перроне в окружении родителей уже стояли первые студенты, тяжело груженые рюкзаками. С каждой минутой подходили все новые люди, героически протискивались через толпу отъезжающих и останавливались около 13-го вагона. Они приветствовали друзей и, присоединившись к одной из небольших групп, обменивались последними впечатлениями. Взволнованные родители торопились дать своим великовозрастным детям наставления на все случаи жизни. Но дети были слишком возбуждены и жаждали приключений.
Вдруг воздух вокзала прорезал восторженный вопль, от которого зазвенели стекла ближайших домов:
- Вибриончик идет!!!
И две неразлучные Лены, оставив родителей с вещами, бросились навстречу Саше. Публика была приятно шокирована. Какая-то старуха прижала к груди большой чемодан и шарахнулась в сторону из-под ног Рексы, что-то беззвучно шепча под нос.
- Привет,- остановился Саша перед Ленами.
- Как жизнь, Вибриончик?- радостно хрюкнула Тетеря.
Рекса окинула Вибриона оценивающим взглядом с ног до головы, как будто он был девушкой, а она парнем, и сразу уловила важную деталь его облика. Саша нес гитару.
- Вибрион, когда петь будешь?
- Всему свое время,- глубокомысленно произнес Саша, быстро проскользнул между Ленами и пошел к ребятам.
К перрону уже подавали состав. Места были взяты штурмом. Счастливчики занимали места в купе, на долю опоздавших приходились боковые полки. Маленький Миша протиснулся в крайнее купе, где уже сидели три девочки и занял последнее место. Оля Горелик по своей скромности очень тихо и деликатно обратилась к нему.
- Миша, здесь занято.
- Не вижу кем.
- С нами поедет Наташа.
- Раз она опаздывает, пусть едет со старухами, а мне и здесь хорошо.
- Но разве тебе не стыдно будет спать с девушками?
- Мне?- Миша даже надул щеки от удовольствия - нет, даже очень приятно. А если вы не хотите, так ищите другое место.
Молчавшие до этого Гуся и Скакова возмутились.
- Береговский, убирайся,- и Гуся вытолкнула его в коридор.
Они стояли и ругались и никто не хотел уступать. За спиной Миши с молчаливой поддержкой стоял Лавринович. На шум подошли Лякишев и Крюков. Лякишев взял Береговского за руку.
- Миша, не устраивай скандала, уходи. Ты не прав.
- Я? - Миша взглянул вверх и его апломб поник перед авторитетом Лякишева, но душа еще бурлила.
Крюков решил перевести все в шутку.
- Пошли, Миша к нам, я ведь тоже сзади еду. У нас интереснее.
Миша сдался.
- Ну, раз и ты там, тогда пошли. Нравишься ты мне, Женя. Давай выпьем.
- Иди, иди. Киса с Сыном уже ждут.
Положив вещи на свои уже законные места, большинство студентов снова вышло на улицу. С каждой минутой ожидание становилось все более напряженным. Наконец тепловоз дал прощальный гудок и родная Москва медленно уплыла в прошлое. Впереди были Сибирь, практика, дорога.
За окном мелькали последние пригородные платформы и люди на них, освещенные ярким летним солнцем. В проходе вагона смешивались голоса, смех и визг Тетери. Под мерный стук колес на это безобразие глядели удивленно и уже немного недовольно пассажирки среднего и пожилого возраста с явно неинтеллигентной внешностью. Но студенты никого не замечали. Дорога предстояла дальняя. Всех наполняло радостное чувство ожидания чего-то веселого, нового.
Каждая минута, проведенная вместе вне стен института должна была принести удовольствие и отдых от учебы. Гитары, анекдоты, колоды карт, продукты и бутылки - все было взято в дорогу. В крайнем купе девушки с едва не опоздавшей Наташей обсуждали свои проблемы. В данный момент разговор перешел с благовоний на наряды. Рядом Сережа яростно терзал гитару и среди женского хора выделялся звонкий голос Рексы, самозабвенно певший на злободневную тему "А поезд длинный смешной чудак...".
В третьем купе АБ, Вибрион, Гарик, Шевкуля и Бажанчик играли в "Покер" на спички. Спичек было мало, ставки были низкими, поэтому игра шла спокойно, без риска. Участники рассказывали веселые истории, анекдоты. Время проходило быстро и незаметно. Так же незаметно подобралось к ним чувство голода, вдруг щемящей болью пронзившее желудки. Бажанчик встал.
- Надо перекусить. Я пойду к девчатам.
Ребята остались одни. Они полезли в рюкзаки за продуктами. Вибрион вынул большой сверток.
- Давайте сначала съедим мое. Тут вареная курица, ее хранить нельзя. И огурчики есть.
- А у меня колбаса,- выпрямился Шевкуля.
- Полежит до вечера, а курица осклизнет. Давайте,- Вибрион разрывал тушку на куски.
- И у меня скоропортящийся продукт,- вынул две бутылки пива Гарик.
- Молодец, Гарик, пиво - вещь хорошая, особенно в жару.
- Пиво - да, водка - но,- поднял вверх бутылку АБ и разлил в кружки.
- Теплое,- попробовал Витя.
- Зато курица холодная,- с набитым ртом проговорил АБ.
Все ели с большим удовольствием. После еды АБ встал.
- Эх, если бы здесь было место размять ручки да ножки. Пошли Гарик в тамбур, погуляем.
- Я не курю.
- А подышать свежим воздухом не хочешь? Откроем дверь, сядем,
поговорим.
В ближнем тамбуре дверь не открывалась.
- Пойдем в другой.
Они прошли через вагон и вышли в тамбур, где действительно одна из дверей была открыта. Там, свесив ноги, на газете сидела проводница. Рядом вполоборота сидел Розочка. Сзади над проводницей склонился еще один претендент. Его сияющая плешь покачивалась в такт мелодичному журчанию обходительного голоса, который очень у многих пользовался столь большим успехом, что его обладатель считал себя неотразимым.
Действительно, и в этот раз голос очаровывал молодую женщину. Проводница оборачивалась, улыбалась. Но большую часть времени ее взгляд был обращен на Розочку. Он выбрал лучшее место. Начальство и здесь было впереди. Оттертый назад маленький Миша безнадежно проигрывал. Он уже начал злиться и только искал повода на ком бы сорвать свою злость. Миша обернулся на шум открывающейся двери.
- Ну что вам здесь надо?
Облако винных паров окутало Гарика. Он поморщился.
- Спокойно, Миша.
- Что скривился, не нравится? Ладно не буду я тебя бить. Живи.
Проваливай. - Напился, так веди себя тихо.
- Я напился? Да я могу выпить столько, что тебе и не снится.
Ты бы на моем месте сейчас в канаве валялся, щенок.
- Что-то много ты о себе понимаешь.
Миша уперся в грудь Гарика.
- Ты еще не был с женщиной и не будешь, потому что я тебя сейчас размажу.
АБ втянул Гарика в проход.
- Не связывайся, мы здесь лишние.
Гарик медленно остывал.
- Каков нахал!
- Он просто отстающий в этом их "спорте".
Да, в тамбуре шло отнюдь не спортивное состязание. Борьба за обладание на время дороги женщиной не нуждалась в зрителях.
Вскоре поезд затормозил. Друзья вышли на станцию подышать свежим воздухом и, разумеется, направились к табачному киоску пополнить запасы спичек для игры. АБ для разнообразия своих запасов купил несколько пачек тбилисской "Примы". В этот момент к нему подошел Шевкуля.
- Саш, какие тут сигареты можно покупать?
- А кому ты их?
- Да себе.
- Решил начать курить по случаю отъезда?
- И выигрыша. Иначе куда девать столько спичек.
- Бери "Яву". Очень хорошие сигареты. И не кури сразу много.
Но последняя реплика оказалась не по адресу. Они отошли в сторону, закурили и тут увидели таинственные знаки от приближающихся Гарика и Вибриона. Два заговорщика обступили курильщиков, перемигнулись и зашептали.
- Ребята, не сообразить ли нам по случаю отъезда?
- Это можно, Витя, ты как?
- Конечно согласен.
- Ну тогда пошли, здесь магазин рядом, а у нас еще десять минут в запасе.
- Побежали.
К счастью очередь была маленькой и на поезд они успели вовремя.
В то время, когда некоторые другие молодые люди сразу распечатали бутылки и начали дополнять уже выпитое с утра, они не спешили. В этой компании не было нездорового влечения к спиртному. Поэтому с приходом Бажанчика они сели продолжать игру, располагая большими валютно-спичечными запасами. /Играть на деньги они считали ниже своего достоинства/. И игра пошла. Карты постепенно стали складываться во все более высокие комбинации.
Азарт охватил участников. Спустя три часа наступил кульминационный момент, когда ставки резко скакнули вверх. Блефовавший Вибрион вовремя вышел из игры и оставил четверых, уверенных в своих картах. Началась долгая торговля. Участники внимательно смотрели на непроницаемые лица партнеров, но никому не удалось прочитать волнения или страха. Из игры больше никто не выходил. Каждый мысленно оценивал предыдущие партии и считал свои карты сильнейшими. Каждый наращивал ставку. Наконец были исчерпаны все запасы спичек и даже в долг стало нечего брать. Тогда по общему согласию карты были вскрыты. Первым выложил их на стол Шевкуля.
- У меня стрит.
Гарик с гордым видом бросил свои.
- Колер!
АБ, опережая Бажанчика, радостно воскликнул:
- Мое! Каре на двойках!
Но его восклицание быстро перешло в стон:
- О, боже, не может быть!!!
Это Лиля молча положила на стол свое каре на тройках и сгребла к себе огромную гору спичек. На шум прибежали Рекса, Тетеря и Коковиша. Они бросились поздравлять и обнимать Бажанчика, мешая ей рассовывать выигрыш по коробкам. Вибрион весело комментировал события.
- Ай да Лиля! Молодец! Убедить всех, что блефует, надо суметь. Никогда в жизни не видел такой рубки. Это историческая партия. Девочки, не задушите победителя.
АБ угрюмо смотрел в окно на зеленый бархат полей. Шевкуля взглянул на часы.
- Уже восемь.
Вскочил Гарик.
- Девочки, давайте поужинаем с нами. Надо отметить такое событие.
- Да мы, там...,- начала Тетеря.
- Ничего, обойдутся без вас. Тем более, что мы четверо поедем в Пицунду и нам надо найти общий язык. Учимся вместе, а до сих пор как чужие,- обернулся к ним АБ.
- Ой, АБ очнулся,- удивилась Ольга: - Леночки, придется согласиться. От такого деликатного приглашения просто нельзя отказываться.
- Тетеря, тащи сюда наши запасы,- не отрывая взгляда от Вибриона, скомандовала Рекса.
Лена бросилась за пищей телесной, и в третьем от туалета купе началась подготовка к большому застолью. АБ, как специалист по вскрыванию бутылок, взялся за свою часть работы и вскоре поставил у окна пару емкостей сухого вина, полностью готовых к употреблению. Гарик большим ножом резал хлеб. Девочки шумно и суетливо выкладывали на стол все новые продукты. АБ заметил Шевкулю, задвинутого в угол энергичной Рексой.
- Витя, а не пойти ли нам подышать, пока мы здесь не нужны?
Они вышли в тамбур и закурили. За окном тянулись километры России. Вросшие в землю, покосившиеся от старости черные избы деревень, казалось, с немым удивлением провожали взглядами окон металлическую гусеницу, летящую навстречу ночи. Через несколько минут к ним выглянула Коковиша.
- Ребята, вы здесь? У нас все готово. Пошли. Витя, ты куришь?
- Сегодня начал,- с достоинством ответил Шевкуля.
Ольга взяла его за руку и потянула в вагон. - Бросай, вас ждут.
Она обернулась к АБ и выразила ему свое негодование.
- Как тебе не стыдно соблазнять Витю. Сам дымишь и его тянешь.
- Ничего, он не маленький. Да к тому же мы вступаем в самостоятельную жизнь. Надо же чем-то отметить этот факт. Вот увидишь, что Витя - это только первая ласточка. Еще многие начнут без всякой помощи с моей стороны, и девочки тоже.
- Болтаешь ты много,- строго сказала Ольга и пошла в вагон.
Ребята пошли следом. С их приходом все начали рассаживаться согласно своим стремлениям и симпатиям. И это в значительной мере определило их дальнейшую жизнь. Ольга как привела Шевкулю за руку, так и посадила около себя, оберегая от нездоровых соблазнов. Рекса нежно, но настойчиво кинула сжавшийся комочек Вибриона в угол и села рядом. Тетеря оказалась между АБ и Гариком. И на все это чуть со стороны смотрел гордый и мужественный Бажанчик. Гарик разлил веселящую влагу. Все подняли кружки. - За встречу, за дорогу, за будущее,- смешались тосты. Затем все стихло в сосредоточенном жевании. Вибрион проводил печальным взглядом последний пончик, исчезнувший в зубах Тетери. Тетерь дожевал его и осведомился.
- Чье это?
Гарик гордо ответил.
- Я. Перед отъездом сам пек, с Вибрионом.
- Какая прелесть. Гаричек, ты прекрасно готовишь.
- Это еще что, вот как я делаю шашлык по Дагестански!
- Какой мужик, чудо,- обратилась Тетеря к Рексе:- Вот за кого надо замуж выходить. А еще что ты умеешь?
Ранее сидевший тихо АБ понял, что если он хочет иметь благосклонность Тетери и возможность ухаживать за ней, то молчать дальше нельзя. Красота Тетери с лихвой компенсировала ее несколько аффективные манеры и подвигнула АБ на решительные действия. Он опередил Гарика с ответом.
- Это еще что, деликатесы - дело десятое. Я, например, всей семье ужин готовлю, едят, только нахваливают. А фирменное блюдо у меня - это картошка жареная на гусином сале. Пальчики оближешь. Большой сковородки на троих не хватает.
- АБ! Я и не знала. Ну ты даешь! Оказывается ты лучше, чем я думала раньше.
(АБ скромно потупился, но предательский румянец выдал его скрываемое наслаждение)
- А из сладкого что умеешь? Я, вот, могу только "Прагу", а однажды сделала курицу, так никто есть не стал. Целую неделю одна давилась. Не признают меня дома. Когда мама в больнице лежала я каждый день в Прагу за полуфабрикатами моталась. Мы с отцом за месяц 400 рублей проели.
В этот момент Лена прервалась на секунду, мысленно смакуя пирожные, которыми она тогда ежедневно лакомилась; именно лакомилась, потому что обычно Лена ела так много и так элегантно, что про нее нельзя было, не обидев, даже сказать - кушала. АБ энергично подавил ее своими возможностями и в этой области.
- Могу "Наполеон", куда лучше "Праги", и хворост - объедение!
- Ой, Рекс, БуаВап, выхожу замуж за АБ. Такой муж! Редкость!
Рекса окинула АБ придирчивым взглядом.
- Давай, и по росту вы подходите. Отличная пара.
Гарик был забыт. Он сидел невозмутимо и по его лицу нельзя было понять обрадовала или обидела его эта быстрая измена Тетери. Выходец гор, он твердо контролировал свои чувства и по мнению друзей был в отношении женщин железным человеком. Вибрион страшно удивлялся его стойкости, ибо жизнь в одной комнате с хозяйкой, обладавшей, несмотря на преклонный возраст, пышным и моложавым телом, которое за два года он просто не мог не видеть ни разу хотя бы частично нагим, требовала большой силы воли для подавления соблазнов. Но Гарик оставался невозмутим, и это при кавказском темпераменте.
Вот и сейчас он сидел, не реагируя на происходящее, и правильно делал. Как показало дальнейшее, это на несколько лет спасло его от больших неприятностей.
Вечер проходил бурно. Гарик взял гитару и густым басом, совершенно не вязавшимся с его щуплой фигурой, спел про звездочку в небе. Затем Вибрион по просьбе коллектива исполнил несколько всеми любимых песен и нашел, что гитара немного расстроена. Он замолчал и начал сосредоточенно бренчать по очереди на всех струнах, аккуратно их подкручивая. Все ждали. Наконец Рекса не выдержала.
- Ты будешь петь?
- Подожди, дай настрою.
- Ну и не надо. Я пошла к Милке.
Она встала и прошла в соседнее купе. Там Сережа закончил такую же долгую и нудную процедуру испытания терпения окружающих и начал петь.
Поезд затормозил у станции. Все замолчали в ожидании остановки. Неплохо было бы размяться на свежем воздухе. Сергей отложил гитару и высунулся в окно. Нет, остановки не будет. Состав загрохотал по стрелкам и начал набирать скорость. Мимо окон проплыли близкие вишни пристанционного сада. Сережа вознамерился достать несколько спелых ягод очаровательной Миле.
Он встал на полку и по пояс высунулся в окно. Его протянутая рука чуть-чуть не доставала до веток. Он потянулся сильнее, ноги его соскользнули и взметнулись вверх. Только вес Рексы, схватившей его за пятки, сохранил для группы веселого песнопевца. Сережа встал, галантно поблагодарил Рексу, стряхнул с грязной рубашки воображаемую пылинку и повернулся к Миле.
- Миледи, к сожалению я промахнулся.
- Ничего, Сережа, спасибо за желание.
Вибрион кончил настраивать гитару. Он ощущал всем телом ожидание самых верных почитателей своего таланта. В отсутствии Рексы он почувствовал себя раскрепощенным и в его голове мелькнула веселая рискованная мысль "Порадую я их" Он тронул струны и объявил.
- У меня есть для вас нечто новенькое.
Саша отложил гитару и полез в рюкзак. Он достал записную книжечку с песнями, полистал ее и улыбнулся.
- Оля, подержи.
Изящно перебирая струны мозолистыми пальцами, Саша запел интимно-лирические песни про девушек:
Ходят девушки многие нам приятны их талии...
Услышанные впервые эти песни были откровением и сопровождались шумным одобрением всей компании. Тетеря всхлипнула от восторга и, перебивая Сашу, закричала.
- Рексик, беги сюда.
Саша замолчал на полуслове. Силуэт Рексы закрыл проход.
- Тетерь, что ты кричишь?
- Тут Вибрион поет такие песни, просто прелесть.
- Наконец-то, ну пой.
Саша посмотрел на Рексу грустно-ласковым взором. Они молча разглядывали через очки друг друга. Саша не выдержал и опустил глаза. Оля поднесла ему открытую книжку.
- Сашенька, пожалуйста, продолжай.
Он запел снова. Тетеря визжала, хрюкала, задыхалась от смеха и колотила ногами по полке. АБ пришлось ее держать и даже зажимать ей рот, чтобы она не заглушала тихий голос Вибриона. Слушателей прибавлялось с каждой минутой. Пришел Сережа. Чтобы не отстать от Вибриона, он исполнил шуточную песню про старика и рыбку. С этого момента концерт стал единым. Только изредка Саша оставлял гитару, чтобы выйти отдохнуть и покурить. Да, предсказание АБ исполнилось. Вибрион начал курить вместе с Гариком. Они вышли в тамбур, где стояли АБ и Шевкуля и Саша тихо подошел к АБ.
- Саня, дай мне, что-ли...
- У меня только "Прима".
- Давай, мне все равно.
В это время Гарик уже задымил "Севером", неизвестно у кого взятым. Начать курить с таких забористых папирос мог только Гарик и то, что это обошлось для него без последствий, делает честь его крепкому организму. Вибриончик выкурил за вечер пол-пачки и потом в расстроенном самочувствии скрылся в туалет, в чем нет ничего удивительного для тех, кто хоть раз пробовал эту гадость, сделанную в Тбилиси. Настойчивое внимание Рексы разбивалось о закрытую дверь, и только АБ Саша изредка сообщал, что он жив.
- Все в порядке, я отдыхаю.
Шум не замолкал долго за полночь. Это вывело из себя пассажирок. Они сразу после отъезда начали жить по Новокузнецкому времени, которое на 4 часа отличается от Московского. Поэтому когда студенты только собирались ложиться спать, по их часам надо было уже подниматься. Понятно, что они возмутились и обратились к руководителю группы. Немного опьяневший, но цветущий Розочка и сам не хотел ложиться. Он сидел в купе с проводницей. Они попытались успокоить студентов, но быстро уединились снова. Тогда сонные и злые женщины привели начальника поезда. Тот долго ругался со студентами, но тоже потерпел поражение.
Наконец усилиями Лякишева и Бажанчика в вагоне наступила тишина. Ее прерывали только двое. На полке сидели и болтали Тетеря и Мила. Шу-шу-шу, хи-хи-хи, - раздавался звонкий смех Тетери, мешавший спать ворочавшейся под ними Коковише. Ее уговоры на них не действовали. Наконец разозлившийся Бажанчик сказал им пару неласковых слов и обидившиеся полуночницы ушли в тамбур. Все стихло.
Глава 2. Неожиданная остановка.
Что может быть прекраснее, чем утро в дороге. Подчиняясь поворотам поезда, солнце заглядывает в вагон то слева, то справа. Ты просыпаешься. Но не так, как дома в постели, где можно потянуться, зарыться лицом в мягкую подушку и с наслаждением снова закрыть глаза; понежиться немного под мягким одеялом. В вагоне тебя выталкивают на полувзгляде из самого интересного сна неравномерные толчки поезда. С непривычки от жесткой полки у тебя уже заболели бока. Простыня почему-то сбита и колючее одеяло все время лезет в лицо. Тебе больше не хочется лежать ни минуты. Ты сразу готов к активной жизни. А какое великолепное настроение создает у тебя длинная очередь в туалет. Какое бодрое, новое чувство испытываешь ты, привыкший к индивидуальному отхожему месту, где можно спокойно почитать газету. Ты приплясываешь от нетерпения, стараешься отвлечься, смотришь в окно, но следишь за очередью.
Это состояние заменяет тебе утреннюю зарядку и воспитание воли. Сам того не замечая, ты выполняешь требования гимнастики йогов. Конечно, ты недоволен. Но дома после дороги ты с особенной силой чувствуешь, как расслабляет тело комфорт. Товарищи, не летайте самолетами. Если вы не бегаете по утрам от инфаркта, уезжайте от него на поезде. Тренируйте свой организм длительным и монотонным, как стук колес, стрессом дороги. И в дальнейшем вы сможете не бояться последствий самых сильных переживаний!
Несмотря на беспокойные условия поезда, поздний уход ко сну сделал свое дело. Утро второго дня путешествия было съедено сном без остатка. Оно уже сменилось жарким безоблачным днем, когда все проснулись. Шаги, голоса, хлопание дверей разбудили даже поздно заснувшую Милу. Она потянулась и приступила к неудобной процедуре натягивания под простыней тренировочных брюк. Проходившая мимо старуха взглянула на ее маленькие высунувшиеся наружу сросшиеся между собой пальцы ступней, выглядевшие как копытца, пробормотала злобно под нос "Тьфу, сатана" и засеменила под испепеляющим взглядом Милы в свой конец вагона. Мила повернулась на бок.
- Тетеря, ты спишь?
Лена приоткрыла один глаз.
- Сплю.
Дальнейшему разговору помешал зашедший в купе Бажанчик. Лиля ткнула кулаком в бок Тетери и нетерпящим возражений голосом сказала.
- Давай вставай. Завтракать пора. Тебя ждем. Спит она, видите-ли. Ночью спать надо.
Тетеря обиделась и решила с Лилей не разговаривать. Она сладко зевнула и нехотя сползла с полки.
С этого момента все началось сначала, как будто не было ночного перерыва. Молодость, в своем стремлении взять от жизни все удовольствия без ограничений, возбуждала жажду приключений, большей частью приключений на свою голову.
После завтрака группа девушек собралась в купе, где Вибрион и Сережа пели песни. Слушателей оказалось слишком много. Несколько человек не поместилось в купе и они сидели и стояли в проходе. В другом конце вагона ехала семья с маленьким ребенком. Этот мальчик проснулся рано, уже позавтракал и ему стало скучно смотреть, как родители играют в карты. Его растущему телу требовалось движение, но места для этого не было. Он мешал родителям и его выгнали в проход. Тогда он начал бегать из конца в конец вагона. Он был единственным ребенком в семье, где потакали его капризам. Поэтому он не обращал внимания на окружающих. Когда ему сразу не уступали дорогу, он просто толкал человека в сторону. Спустя два часа он вывел из терпения всех девчонок. Коковиша сидела в проходе и ей доставалось больше всех. Она не выдержала.
- Надо что-то делать. Он мне все ноги покалечит.
Бажанчик отвлеклась от пения.
- Сейчас я ему покажу.
Она высунулась в проход и посмотрела вдоль вагона. Мальчик не заставил себя ждать. Он снова бросился на Олины ноги. Тут Лиля поймала его за руку и повернула к себе. Музыка смолкла. Лиля сильно встряхнула ребенка и сказала со зверским выражением лица.
- Мальчик, если будешь еще здесь бегать, я тебя зажарю. Я очень люблю кушать жареных детей, а сейчас я страшно голодная.
Она недобро щелкнула зубами. Ольга добавила.
- Бажанчик, мы тебе поможем его съесть.
- С костями!!! - Мила свесилась с верхней полки.
- Он жирненький, это хорошо.
Гарик присоединился к девушкам.
- Да, покушать не помешает. Хороший шашлык получится.
- Отрежем, отрежем мы мальчику ногу,- под лязгание гитары пропел Сережа.
Мальчик затравленно огляделся. Лица студентов не предвещали ему ничего хорошего. Он заплакал, вырвался и побежал к маме. Через несколько минут мама, пылая благородным негодованием, повела его на поиски Бажанчика. Ольга увидела их издалека.
- Бажанчик, за тобой идут.
Лиля выглянула в проход и затем мгновенно скрылась в туалет. Мама почувствовала, что цель близка. Она встала у двери, чтобы дождаться и покарать обидчицу. Ребята заняли ближнее к туалету купе и через открытое окно стали громко давать советы.
- Бажанчик, сиди, она еще не ушла.
- Товарищи! Пользуйтесь туалетом в другом конце вагона. Этот не работает.
- Бажанчик! Пахнет жареным.
- Жареными детьми, ха-ха-ха.
Рекса высунулась по пояс в окно и закричала.
- Бажанчик, мы тебе обед в окно подадим. Сиди до победы!
Мама не выдержала таких издевательств и ушла. С тех пор мальчика больше не видели. Только изредка он проходил в туалет, обязательно в сопровождении взрослых.
Все успокоились и Коковиша стала жаловаться ребятам на ночное поведение Тетери. Возмущение Оли было безгранично. Она уговорила АБ написать в адрес Тетери осуждающую песню. Недолго помучавшись, он сочинил:
Ой, ты, гой еси, красна девица,
Что не спится тебе в ночку темную?
Что ты прыгаешь во постелице
Со подругою, со нескромною?
Песня имела небольшой успех. Цели своей она не достигла, но интерес Тетери к АБ подогрела, и то не надолго, так как поезд уже спускался с крутого правого берега к волнам большой реки. Все бросились к окнам. Переезд через Волгу студенты проспали и теперь никто не желал пропустить самого главного зрелища дороги. Поезд уже грохотал по длинному мосту через реку Урал. Здесь начиналась Азия. Несколько человек успели разглядеть на середине моста столб с указателем "Европа-Азия". По вагону пронесся порыв возбуждения. Счастливчики с восторгом описывали увиденное, неудачники страшно завидовали. А за окном опять потянулась бескрайняя степь. - Это надо отметить,- оторвался от окна Вибрион. Гарик заглянул в рюкзак.
- Ничего нет.
- Ладно, подождем до ближайшей станции,- со вздохом заключил АБ и снова взял в руки карты.
Вскоре наступило время обеда, который преподнес большой и неприятный сюрприз. Оказалось, что на такой жаре вареные яйца, взятые всеми в большом количестве из дома, стали сильно пахнуть тухлятинкой. Их чистили, нюхали и бросали в окно. И тут появилась Тетеря.
- Что это вы бросаете хорошие яйца?
- А кто будет есть эту тухлятину?
- Они хорошие, давайте я съем.
- Ребята, Тетерь ест тухлые яйца. У кого есть, все несите сюда.
Вскоре весь стол перед Тетерей был завален яйцами. Мила, сидевшая напротив, недолго терпела. Она фыркнула.
- Тетерь! Ну ты даешь!,- и выскочила из-за стола.
А Тетеря в одиночестве все ела и ела яйца.
В третьем купе все сидели уставшие от карточных игр и немного загрустившие. В этот момент Вибрион рассеял тоску, выступив с увлекательным предложением. Он медленно тасовал колоду, затем отложил пять карт, обвел взглядом окружающих и произнес.
- Я читаю мысли на расстоянии. Могу отгадывать карты.
- Это интересно,- очнулся Гарик.
- Показываю,- Саша взял пять карт и подал их Рексе:
- Лена, держи в руке на уровне глаз. Смотри мне в глаза и называй любую карту из этих пяти. Я ее выну.
И они с Рексой стали играть в телепатию. Вибрион демонстрировал большое мастерство и почти всегда вынимал верную карту. Только изредка он ошибался и брал соседнюю когда Рекса отвлекалась. У него конечно нашлись подражатели. Все расхватали карты, уселись парами и начали отгадывать, радуясь успехам и огорчаясь при частых неудачах. Большинству просто не хватало внимания, так как они были одновременно и участниками и зрителями. АБ в очередной раз вынул из руки Бажанчика заказанную десятку червей, покрутил ее и задумался.
- Так. Принцип понятен. Идеомоторные движения глаз. Неудачи бывают, если передатчик отвлекается. Но смотреть не обязательно. Идеомоторика присуща любым мускулам. Я сейчас попробую иначе.
Он завязал полотенцем глаза.
- Бажанчик, давай мне другую руку и смотри на называемую карту.
Он взял левой рукой запястье Лили и повел правой вдоль веера карт.
- Туз виней.
Пальцы осторожно прошлись по картам, Саша напрягся и вытащил вторую справа.
- Угадал,- раздался удивленный голос Тетери.
Всеобщее отгадывание продолжалось. Через некоторое время Саша снял повязку с потного лба.
- Жарко. А где ребята?
- Вышли в тамбур.
АБ пошел к ним. Дверь была открыта. Витя с Гариком сидели на ступеньке. Вибрион стоял рядом.
- Закуривай,- повернулся он к Саше.
Они выпустили по очередному облаку дыма и стали смотреть вдаль. Мимо проплывали редкие перелески степной полосы и маленькие села с обязательной церковью на краю. Шевкуля уверенно определял век их постройки. Большой знаток архитектуры, он рассказывал внимательным слушателям интереснейшие истории. Вспоминал старых мастеров и их великие дела. Он говорил, что в России нет даже двух одинаковых церквей, хотя каждое уважающее себя село имеет свой храм божий, чем, кстати, и отличается от простой деревни.
Время летело незаметно.
В вагоне наступили мгновенья тишины. Редкие и поэтому непривычные. Все были заняты своими делами. Мила лежала на верхней полке и увлеченно читала книгу из серии "Жизнь в искусстве". Тетеря достала зеркальце и придирчиво изучала свою внешность, беспокойно двигая носом.
( Этот нос был одним из двух рекордсменов игры в коробок, широко распространенной во время работы группы в колхозе прошлой осенью. Тогда Тетеря поставила рекорд скоросъемности спичечного коробка с носа. Одним винтообразным движением носа она снимала туго одетый коробок за пять секунд. А второй легендарный рекорд поставил Лякишев, сорок пять минут пытавшийся всеми силами сбросить это украшение проигравшего.)
Сейчас Тетеря была недовольна собой.
- Рексик, у меня мешки под глазами. Синие.
- Спать надо нормально,- проговорила в окно Коковиша. Тетеря не ответила. Они с утра между собой не разговаривали. По этому признаку можно было безошибочно определять, кто с кем поссорился. Рекса отвлеклась от миросозерцания. Она посмотрела на Тетерю и улыбнулась.
- Это легко исправить.
Лена вынула из своих вещей коробочку и открыла ее.
- Ой, грим. Какая прелесть,- всплеснула руками Тетеря.
- Тетерь, поворачивайся, сейчас будешь как новенькая.
Лена начала опытными руками мазать щеки Тетери. Через пять минут с половины лица Аленушки исчезли все последствия нарушения режима. За этим занятием их застали вернувшиеся ребята. Вибрион осмотрел плоды работы Рексы.
- Двуликий Янус!
Тетеря покраснела.
- Вибриончик, не смотри. Я стесняюсь.
Рекса оторвалась от работы.
- Хочешь, тебя намажу?
- Давай.
- Лена, изобрази из него уголовника. Мы пойдем по вагонам. Саша споет:"Люди добрые, посочувствуйте...", а я буду деньги собирать,- оживился АБ.
- Сейчас. Садись Вибриончик. А вам нечего глазеть. Приходите, когда кончу.
Через полчаса Вибрион преобразился. Мятая рубашка с короткими рукавами была небрежно расстегнута. Из под нее выглядывала грязная белая майка. Над майкой на груди татуировкой был изображен полукруг с лучами и корявая надпись:"Солнце всходит и заходит". На руке красовалось:"Не забуду мать родную". На лице отпечатались следы бурной жизни и тюремных невзгод. На одной кисти был вытатуирован перстень, на другой слово "Вася". Волосы были причудливо растрепаны и собраны в лохмотья. Это было потрясающее зрелище. Бажанчик схватилась за фотоаппарат, но с сожалением отложила его в сторону.
- Темно. Саша, потерпи пожалуйста до станции. Я тебя щелкну на улице.
Рекса, не теряя времени, начала краситься сама. Вскоре поезд остановился на полустанке. Ребята с фототехникой высыпали из вагона в окружение старух, предлагавших им ягоды и огурцы. В этот момент из вагона появился Вибрион. В его руках была гитара, в зубах дымилась папироса. Он ударил по струнам и, не вынимая окурка из угла рта, начал: "Люди добрые...". Старухи растерянно расступились.
- Здравствуй, воля,- взмахнул рукой Саша:- А где же Соня, золотая ручка?,- обернулся он к вагону.
- Я здесь,- на ступеньках появилась густо намалеванная Рекса, выглядевшая как женщина крайне легкого поведения.
Старухи шарахнулись в стороны. И все время, пока поезд стоял на станции и Лиля фотографировала "уголовничков", они наблюдали за этой сценой с безопасного расстояния в один вагон. Хотя там скопилось большое количество любопытных зрительниц, ни одна не решилась подойти поближе.
- Вибрион, здорово ты всех распугал. Из-за тебя ничего не купили,- улыбнулся Гарик.
- Зато снимкам цены не будет,- похлопал по фотоаппарату Бажанчик.
И главные действующие лица маленького представления отправились отмываться от грима.
Вечером разразился очередной скандал. Пассажирки опять легли рано и их терпение окончательно истощилось. А все началось с тихой и мирной игры в отгадывание исторических личностей. В крайнее купе забилось две команды по восемь человек. Ну какое занятие по спокойствию может сравниться с этим? Тихий вопрос.
- Она? Короткое совещание в загадавшей команде и ответ капитана.
- Да.
- Жива?
- Нет.
Тут уже совещаются отгадывающие и следует очередной вопрос и краткий ответ. Все спокойно, только напряжены нервы участников. Игра достигла своего апогея, когда Сережа - капитан отгадывающей команды задал последний двадцатый вопрос.
- Нефертити?
- Да.
Всплеск ликования превзошел все границы норм приличия и неприличия.
- Победа! Ура! Молодцы!
Игроки обнимались, кричали, прыгали. АБ лежал на нижней полке за спинами друзей. Он поднял ноги и начал подбрасывать верхнюю полку вместе с лежащей на ней Горелик, которая тоже что-то пищала от полноты чувств. Виновницу победы Скакову так качали, что капитан и Лякишев забросили ее на третью полку. Тут прибежали женщины и устроили злобный разнос. Но перекричать студентов, да еще столь возбужденных, принципиально невозможно. И, только потому, что в это время поезд остановился на небольшом полустанке в степи, скандал не перерос в рукоприкладство.
- Стоянка пять минут,- объявила миловидная проводница.
На улице сгущалась ночная мгла. За окном в освещенных тусклыми лампами местах суетились старухи и предлагали разнообразные плоды земли Сибирской по довольно значительным ценам. У стены вокзала приютились несколько киосков самого разнообразного назначения. Несмотря на поздний час, они были открыты. Сережа метнулся к кошельку, а затем к старухе с жареными семечками. АБ, лихо жуя дымящийся бычок "Шипки", неудержимо стремился к киоску с заветной бутылкой. Приветствующие его действия взоры друзей летели вслед. В этот момент Рекса с Тетерей их разлучили. Они схватили Вибриона за руки.
- Саша, пошли телепать. Это так интересно. Мы по тебе соскучились.
Вибрион не смог долго сопротивляться и ушел с ними в вагон. Сережа вернулся и попал в окружение девушек, которые не только расхватали семечки, но и стали слезно умолять его спеть им "Все леса, леса, леса Белоруссии". Но он посмотрел в почти опустевший кулек и хмуро заявил.
- У меня в отношении пения нехорошее настроение.
Он залез на верхнюю полку и начал сосредоточенно грызть остатки покупки.
Гарик и Витя стояли и разговаривали около вагона. Они проводили глазами АБ и бутылку, медленно проплывшую сквозь толпу к рюкзаку АБ. Гарик зевнул.
- Сегодня пить не будем. Поздно. Скоро спать. Сейчас тронемся и ляжем.
Но прошло десять минут, двадцать, а сигнал к отправлению все не подавался. Большинство пассажиров высыпало на улицу и прогуливалось по перрону. Поезд все стоял и никто не знал почему. АБ лежал на верхней полке и сквозь открытое окно смотрел, как на перроне Тетеря с Милой стояли в окружении каких-то молодых парней. Тонкий смех Тетери резал ему слух. Он испытывал тяжкие муки ревности. На его лице лежала печать страдания. Как могла она так быстро забыть его? Совсем недавно она обещала выйти за него замуж, а теперь так весело кокетничает с другими. Бесстыдница! Разве может она быть верной любящей женой, если она не способна противостоять всяким увлечениям?
Появилась Ольга.
- АБешка, пойдем погуляем.
Она перехватила его взгляд в окно.
- Не обращай на них внимания. Это все Мила. Познакомилась с какими-то студентами и позирует перед ними. Она актриса, ей нужны новые зрители. Со старыми уже скучно. А Тетеря при ней как статистка.
Саша вздохнул и полез вниз.
- И куда мы?
- Там на улице все наши.
Они вышли к стоявшим у вагона Вибриону, Гарику, Рексе и Шевкуле.
- Какая прекрасная ночь, ни облачка, Сколько звезд на небе, подошла к ним Оля.
- Звезды,- пробормотал под нос АБ:- Звезды это красиво, но далеко.
Рекса посмотрела на небо.
- Нет, будет гроза. Смотрите, всполохи на горизонте.
На северо-западе небо озарялось редкими, но сильными вспышками, которые, казалось, исходили из-за края земли. АБ долго и задумчиво разглядывал горизонт. После очередной вспышки он повернулся к друзьям.
- Это не похоже на грозу, хотя там есть какая-то туча. Это что-то другое.
Он замолчал на полуслове. Гарик оглянулся на безмятежные лица девчат и решительно произнес.
- Я думаю, это очень сильная гроза на Урале.
Они повернулись к Вибриону. Тот, уже бледный, растерянно смотрел на горизонт.
- Да-а, дела...
Другие главы этого произведения:
- Алексеев А.Б. Путешествие без конца, часть 2
- Алексеев А.Б. Путешествие без конца, часть 3
- Алексеев А.Б. Путешествие без конца, часть 4
- Памяти Ольги Борисовны Коковихиной посвящается
|
