Поездка в Новокузнецк. Окончание
(Ода МИС и С и группе МФ-68-1)
Глава II
Побывали
мы заодно и во многих вспомогательных цехах, таких как инструментальный
и ремонтный. В ремонтном цехе мы увидели станок выпуска 1913 года,
причем станок этот в 1970 г. продолжал работать, и работал весьма
эффективно, не взирая на свой весьма солидный возраст.
Во всех
горячих цехах мы пробовали воду, которую в больших количествах и
совершенно бесплатно пьют работники этих цехов. Мне лично больше всего
пришлась по вкусу холодная газированная вода, которую наливает не
автомат, строго отмеряя дозу, а которая просто льется в кружку широкой
струей из крана, стоит только повернуть ручку. Хотя большинство
металлургов предпочитает пить воду подсоленную, она лучше утоляет жажду.
Короче на комбинате мы увидели и узнали много нового и
интересного, как о металлургическом производстве, так и о взаимодействии
различных подразделений и служб современного металлургического
комбината в процессе производства стальных изделий.
Только
одного мы не смогли увидеть на КМК – мы не смогли увидеть там
конвертерного производства, потому что его там просто-напросто не было.
Во времена строительства первенца советских пятилеток, конвертера были
не в чести, так как кислородных конвертеров тогда еще не придумали.
Известные
же в те времена традиционные конвертера Томаса или Бессемера, в
отличие от мартеновских печей, давали сталь более низкого качества и
позволяли использовать только ограниченную гамму чугунов для выплавки
стали, поэтому их тогда на КМК не построили.
Для ознакомления с
конвертерным производством нам пришлось отправиться на Западно-Сибирский
металлургический комбинат, построенный примерно в 25-30 км от
Новокузнецка в середине 60-х годов и, по тем временам, воплотившим в
себе всю самую передовую советскую металлургическую теорию и практику.
Были
там построены и весьма успешно работали и кислородные конвертеры, в
которых за счет использования более эффективного кислородного дутья
отсутствовали многие недостатки, присущие конвертерам Томаса или
Бессемера.
Поэтому в один прекрасный день мы сели на трамвай и
отправились за город, чтобы после 40-50 минут пути увидеть это чудо
современной технической мысли. Западно-Сибирский металлургический
комбинат (ЗапСиб) удивил нас своими огромными размерами, с которыми даже
совсем не маленький КМК поспорить не мог. Удивил и очень комфортной
атмосферой в конвертерном цехе, а также тем, что почти вся сталь,
выплавляемая на комбинате, перерабатывалась на производство арматуры и
катанки (а это более 2-х миллионов тонн проката в год).
Но
больше всего удивил нас ЗапСиб своими рабочими кадрами. Как выяснилось
при более пристальном рассмотрении, большинство работающих там были
заключенными или лицами условно-освобожденными. Рабочие, в свою очередь,
увидев нас, начали громко рассуждать на тему, за что нас таких
молоденьких могли успеть осудить и на сколько лет сослали работать на
ЗапСиб.
Кроме того, присутствие девушек в нашем коллективе их
повергло почти в полный шок, очевидно лица женского пола не баловали
ЗапСиб своим пребыванием. Словом недоумению их при виде нашей весьма
разношерстной компании не было предела.
Но самым удивительным
показалось для нас полное отсутствие на комбинате проходных и заборов.
Ведь КМК был отгорожен от мира высоченным забором и чередой проходных, а
чтобы оформить пропуск в самый рядовой цех КМК, необходимо было иметь
допуск по форме №3, в противном случае вход на предприятие был вообще
заказан.
А ЗапСиб в этом отношении был намного проще и
демократичнее. Это объяснялось, скорее всего, более мирным характером
продукции Западно-Сибирского металлургического комбината, так как почти
весь прокат был предназначен для строительных работ а также, возможно
тем, что ввиду молодости ЗапСиба, забор и проходные просто-напросто не
успели возвести.
Не обошли мы своим вниманием и магазины города
Новокузнецка. По ассортименту им было далеко до магазинов московских,
хотя цены в те времена везде были одинаковые. Не цены, а
близнецы-братьья: что в Москве, что в Киеве, что в Новокузнецке.
Ассортимент товаров оставлял желать лучшего, но это в те времена было
вполне обычным явлением. С мясо-молочными продуктами там была напряженка
конкретная.
В вино-водочных отделах кроме портвейна вообще
никакого другого вина не было. Наши ребята, будучи гурманами и не желая
пить крепленый портвейн, очень долго искали в Новокузнецке сухое вино.
Кто ищет, тот всегда найдет, и они, разумеется, в конце концов, нашли
его в одном магазине, но только разливное и с громким названием
«Ркацители». Этим вином нас угостил как-то АБ, когда мы заскочили с
Коковишкой к ним в общежитие проведать Вибриона, страдавшего от жуткой
зубной боли, но все равно упорно не желавшего обращаться к зубному
врачу.
Это же вино (вернее то, что от него осталось после нашего
посещения) вдохновило АБ на письмо в стихах Ниночке Семеновой в далекий
город Жданов, один из центров украинской металлургической
промышленности, где она проходила ознакомительную практику вместе с Олей
Несветаевой, Ирой Аврамовой и пятью другими группами физико-химического
факультета.
За две недели пребывания в городе мы обследовали
практически все местные культурные достопримечательности, искупались во
всех озерах и прудах и даже, в одно из воскресений, совершили дальнюю
вылазку на электричке к истокам реки Томи. В одном из парков мы
умудрились культурно отдохнуть под песни Окуджавы, передаваемые через
громкоговоритель на лодочной станции.
Казалось бы, мы уже
увидели все, что только можно было увидеть. Однако это было не совсем
так. Ведь стоило только поднять глаза к горизонту, как перед ними
появлялись горы, которые манили нас к себе своей необыкновенной красотой
и романтикой дальних дорог.
Наше буйное воображение рисовало
нам горные пейзажи неописуемой красоты: скалы, утесы, горные ущелья с
бурными реками, несущимися по их дну, и обширные зеленые высокогорные
альпийские луга, с мирно пасущимися на них горными козами. Но к горам
мы вернемся чуть позже.
Во время наших субботне-воскресных
вылазок, нас поначалу сопровождали Розочка и Кузя. Однако, после того,
как Розочку несколько раз напугали энцефалитными клещами, которыми были
усеяны ветки всех окружающих нас кустарников (одну ветку с жутким
количеством клещей я лично преподнесла Розочке), Рамзан полностью
отказался отдыхать на природе вместе с нами.
Оказывается, он не
сделал прививку от энцефалита и боялся даже заходить в кусты, а не то,
чтобы бродить по лесу. Естественно, что он был напуган и клещами и
возможными последствиями их укусов. Хотя, возможно, он просто нашел для
себя более интересную компанию.
Кузя, надоевший нам до смерти,
продолжал постоянно сопровождать нас во всех наших вылазках, и, чтобы
избавиться от него и воплотить в жизнь свою голубую мечту о постоянно
манивших и зовущих нас к себе горах, в одно из воскресений, мы решили
оторваться от него и отправиться в горы самостоятельно. Кто-то сказал
нам, что горы начинаются в районе поселка Мундыбаш, а туда один раз в
день идет электричка.
Поэтому рано утром (около 8.00 по местному
времени, а это 4 утра по времени московскому) мы дружно собрались на
привокзальной площади, и даже Фаляно не опоздала. Купили билеты в один
конец и поехали в сторону гор, столь далеких и от этого столь милых
нашим молодым, романтически настроенным сердцам. Наконец-то мы едем в
горы, те самые горы, которые постоянно манили и звали нас к себе.
Когда
мы вышли из электрички на станции Мундыбаш, то обнаружили, что горы
находятся все так же далеко от нас, как и в Новонузнецке. Оказывается,
мы доехали только до ближайших отрогов, а до гор еще ехать и ехать. Там
же на станции нам объяснили, что обратно в Новокузнецк добраться будет
сложно, так как электрички сегодня уже не будет точно, но зато возможно
будет рабочий поезд, развозящий рабочих. На этот рабочий поезд мы и
решили сделать ставку, а сами пошли по дороге в сторону ближайшего леса и
горных отрогов.
Шли мы, напевая песни и слушая журчание горной
речушки, сопровождающей нас вдоль всего пути. Отсутствие руководящей и
направляющей руки в лице Кузи, нас вдохновило на множество всяких
подвигов и вылазок. Мы вброд форсировали горную речушку, а это занятие
оказалось малоприятным ввиду обилия множества скользких, круглых камней,
усеявших ее дно. Кроме того, карабкались на скалы, ползали по дну
ущелий. Словом, развлекались, как могли, а когда спохватились, то
оказалось, что уже катастрофически опаздываем на рабочий поезд.
Все
быстро собрались и почти бегом рванули на станцию. Ко времени
отправления поезда мы, конечно, опоздали, но поезд нам попался не лучше и
опоздал тоже. Мы только прибежали, успели запрыгнуть в вагон, и поезд
тронулся. Вагоны были не такие, как в электричке, а обычные плацкартные.
Мы
забились в последнее купе-отсек, примерно человек 15, и стали под
аккомпанемент гитар петь песни. Ближе к Новокузнецку пошел по вагонам
контроль. Мы слегка испугались и занервничали, но решили не отступать и
стоять до последнего, хотя билетов у нас не было вообще, потому что
купить их не успели, да и денег на билеты уже почти ни у кого не
осталось.
Но контролеры не дошли до нас примерно 2-3 купе-отсека и
повернул назад, чем весьма удивили всех нас. Лишь после того, как мы
вышли из вагона, мы поняли, почему они до нас не дошли – за нашим
вагоном следовал вагон с заключенными и проход через тамбур был закрыт,
поэтому они и не выполнили до конца свою миссию, чем избавили нас от
неприятных объяснений.
Видно кто-то из нас родился в рубашке, а,
может быть, они просто уже выполнили к тому времени план по штрафам.
Так большинство из нас впервые столкнулось с ЗЭКами - этой,
нелицеприятной стороной общественной жизни.
А в это время Кузя
опять потерял нас, уже второй раз за последний месяц. Я думаю, что за
этот месяц он не один раз проклял и нас, и нашу инициативу,
изобретательность и бьющую через край энергию, которая кидала нас на
разные приключения и заставляла его находиться в постоянном напряжении,
не давая ему ни минуты покоя.
Дежурные в общежитиях объяснили
Кузе, что мы все ушли ни свет, ни заря, а куда подевались, никто из них
не знал. Ушли все: и мальчики и девочки, не объяснив, куда именно
собрались в столь ранний воскресный час. Легче стало ему только поздно
вечером, когда мы все дружно вернулись в свои общежития, слава богу,
живые и даже вполне здоровые, очень веселые и полные впечатлений от
совершенной все-таки вылазки в столь желанные горы.
В один из
вечеров в Новокузнецке мы как-то коллективно посетили театр – на
гастроли приехали артисты Московского театра Сатиры, во главе с паном
Гималайским – героем телепередачи «Кабачок 13 стульев». Мила Фаляно,
будучи артистической натурой осталась спектаклем очень довольна, а мне
не понравилось.
Помню, там разыгрывали сценку под названием «Не
то сказал, не за то схватился». Смысл этой сцены заключался в том, что
пан Гималайский поочередно называл части тела и хватался за них и
предлагал делать то же самое и зрителям.
Сначала он называл и
хватался правильно; назовет ухо и схватится за ухо, а потом начал
сознательно ошибаться: назовет лоб, а хватается за нос. Невнимательные
зрители, глядя на него, тоже хватаются за нос, в этом весь юмор и весь
зал хохочет. Я такой юмор не люблю, хотя кому-то он может быть и
нравится.
Наверное, именно с тех пор я не очень люблю смотреть
гастрольные спектакли. Мне постоянно кажется, что это просто халтура.
За всю мою жизнь мне всего несколько раз удалось побывать на приличных
гастрольных спектаклях – это было во время гастролей в Калуге кукольного
театра им. Образцова, а смотрела я «Необыкновенный концерт» и
«Божественную комедию».
Но в Калуге играл первый состав, да и из
спектакля слов не выкинешь, хотя халтурить при желании всегда и везде
можно. Но, как мне кажется, коллектив кукольного театра этого себе
просто не позволил сделать, а отыграл спектакль в полную силу, как на
родной сцене, за что заслужил мое искреннее и глубокое уважение.
Находясь
в Новокузнецке, я несколько раз пыталась дозвониться до Кишинева, но
связь там работала из рук вон плохо и тогда сердобольная телефонистка
посоветовала мне прийти ночью, мол ночью связь намного лучше.
Предложение мне понравилось, но ведь ночью ходить небезопасно, тем более
в таком городе, как Новокузнецк, значит нужно найти сопровождающего.
Кто
ищет, тот найдет, и сопровождающий нашелся сразу – решению моей
проблемы вызвался помочь Володя Лякишев, который тоже никак не мог
дозвониться по телефону к себе домой. Ну что ж, сказано – сделано, и мы
собрались с ним пойти на переговорный пункт в час ночи, но когда
остальные узнали, куда мы с ним идем, многим нашим девочкам сразу же
понадобилось звонить домой тоже. Словом на переговоры отправилось
большая компания - человек шесть-семь, а дозвонились, как и следовало
ожидать по закону подлости, все кроме меня.
В конце практики нам
предстояло сдать зачет, чтобы доказать, что мы в достаточной степени
ознакомились с теорией и практикой металлургического производства, и что
не зря государство тратило деньги на нашу практику. Ну что же, зачет,
так зачет. Значит, придется к нему готовиться, нужна литература, потому
что при нашем образе жизни, учеба в раскаленных, загазованных, пыльных и
душных цехах комбината просто не лезла нам в голову.
А из-за
постоянных недосыпов и из-за разницы во времени, на любой лекции
большинство слушателей почти мгновенно погружалось в сон, мелодично
похрапывая в такт монотонному голосу лектора, рассказывающего о
технологических особенностях металлургического производства.
Мы
начали метаться в поисках технической литературы и обнаружили во Дворце
культуры металлургов замечательную библиотеку, постоянными читателями
которой мы моментально стали на весь оставшийся период нашего пребывания
в городе. Причем читали мы запоем и техническую литературу, необходимую
для сдачи зачета, и художественную литературу для души, читали в
читальном зале, и брали с собой в общежитие.
Там, на
многочисленных книжных полках Дворца культуры, пылились без употребления
многие книги, которые сплошь и рядом были самыми спрашиваемыми и
читаемыми в многочисленных библиотеках Москвы, но, к сожалению, там мы
не могли найти их, не смотря на прилагаемые усилия.
Словом,
практика близится к завершению, взяли мы уже и билеты домой. На обратном
пути в Москву нас решил сопровождать Кузя, очевидно, мы своей
шустростью замучили его в конец, и он уже просто боялся нас от себя
отпускать, поэтому согласился даже ехать вместе с нами в плацкартном
вагоне, хотя ему по чину явно был положен как минимум купейный вагон.
Розочка благополучно завершил свою часть работы по нашему сопровождению
и, взяв билет на другой поезд, сразу же, не заезжая в Москву, поехал
домой на Кавказ, на заслуженный отдых.
Наконец пришло время
сдавать зачет, и вся группа выстроилась в коридоре в ожидании приговора.
Как ни странно зачет по практике сдали все, кроме Тетери. Ей, как
неуспевающей, предстояло повторно сдавать зачет на обратном пути из
Новокузнецка в Москву, а поскольку за месяц жизни в Новокузнецке она
успела изрядно попортить Кузины нервы, вероятность успешной сдачи зачета
у нее была минимальной.
После зачета мы начали готовиться к
отъезду. На оставшиеся кое у кого деньги, предстояло закупить продукты,
но в этот день пошел проливной дождь, поэтому мне пришлось экипироваться
соответственно погоде. Мне одолжили военную плащ-палатку, я одела
туристические ботинки, в которых ходила по комбинату, а чтобы уберечь от
дождя джинсы одела под плащ-палатку шорты.
Словом, со стороны я
смотрелась очень импозантно: голые ножки с носочками в огромных
туристических ботинках торчат из-под плащ-палатки защитного цвета, под
необъятным капюшоном лица не видно, да и сама я из-за этого капюшона
толком почти ничего и никого не видела. Больше всего со стороны я
напоминала огородное пугало, зачем-то отправившееся на прогулку под
проливным дождем. Но делать нечего, пришлось в таком виде отправиться на
поиски продуктов для дальнего путешествия, и для прощального вечера,
который должен был состояться перед отъездом в нашей с Ольгой комнате в
общежитии.
С продуктами в Новокузнецке вообще всегда была
проблема, но перед отъездом нам повезло, потому что уезжали мы в конце
месяца, а обычно в конце месяца в магазины для выполнения плана
выбрасывали дефицит. Вот на этот дефицит я и напала, передвигаясь по
городу под проливным дождем: купила сгущенку, сыр (колбасный), колбасу,
хлеб и рыбные консервы.
Во время путешествия по магазинам
произошел интересный случай: мне навстречу попалась одна странная
фигура, что-то смутно мне напомнившая. Скорее всего, она была не меньше,
чем я похожа на пугало, а напоминала она меня, поэтому и привлекла мое
внимание.
Когда я подошла поближе, чтобы рассмотреть ее, то
увидела, что фигура не менее пристально и внимательно присматривается ко
мне, и точно также собирается подойти поближе. Когда мы приблизились и
присмотрелись друг к другу, то моментально дружно разразились смехом.
Оказалось,
что мне навстречу попалась никто иной, как Тетеря, из тех же
соображений одетая не менее экзотично, чем я, и также вышедшая в город,
чтобы купить продукты. Насмеявшись вволю и обменявшись сведениями, что
где можно купить из продуктов для длительного путешествия в поезде, мы
завершили свою миссию и отправились восвояси, неся в руках добытые потом
и кровью продукты.
На прощальный вечер в наше общежитие прибыли
мальчики, мы посидели за столом, поужинали, собрали свои вещи и, под
проливным дождем, под чутким руководством вездесущего Кузи, постоянно
пересчитывающего нас по головам, отправились по лужам на вокзал
славного, милого и очень гостеприимного города Новокузнецка, чтобы
сесть в поезд и отправиться в Москву.
Вот и закончилась первая в
нашей жизни практика. Первая, но далеко не последняя. Прощай
замечательный, рабочий, сибирский, душный, пыльный и дымный, но, не
смотря на это, на всю жизнь запомнившийся и полюбившийся нам,
очаровательный город Новокузнецк, мечта многих студентов института стали
и сплавов. Мы благодарны тебе за все, что здесь с нами произошло: и за
плохое, и за хорошее.
Ведь в человеческой жизни все
относительно, и то, что вчера было плохим, завтра под другим ракурсом
может оказаться хорошим и наоборот. Наша поездка в Сибирь осуществилась,
мы увидели много нового и интересного, и даже добрались до отрогов
Саянских гор. Что же еще можно желать? Нет, не прощай, Новокузнецк, нет,
мы говорим тебе до свидания, в надежде, что когда-нибудь сможем
вернуться сюда, где было так чудесно и необыкновенно интересно. До
свидания, мы даем слово, что постараемся, во что бы то ни стало сюда
обязательно вернуться.
Поезд в Москву отправился с перрона города
Новокузнецка строго по расписанию, и также строго по расписанию
протекала в поезде наша жизнь: мы пели, развлекались, играли в карты,
спали и иногда ели (если было что). Разница была только в том, что
теперь мы возвращались в Москву, и впереди нас ждала не романтика
приключений и дальних дорог, а давно соскучившиеся без своих чад
родители, с нетерпением ждущие нас дома, чтобы накормить и напоить
детей, вернувшихся из длительного путешествия не другой конец страны.
Обратный
путь должен был занять у нас не шесть дней, а всего три. Но даже за эти
три дня мы слегка утомились от путешествия и старались придумать себе
новые развлечения. Наша артистическая натура Мила Фаляно где - то в
Новокузнецке умудрилась оторвать набор театрального грима разных цветов и
решила в поезде продемонстрировать его. Этот набор натолкнул нашу
неистощимую на выдумки творческую мысль на очередную дерзкую идею,
моментально воплощенную нами в действительность с максимально доступной
нашему разуму фантазией.
Сашу Изотова быстренько загримировали
под уголовника. Изрядно отросшую в Новокузнецке шевелюру ему растрепали и
взлохматили, на лицо с помощью грима нанесли следы побоев (синяки,
ссадины и кровоподтеки), на обнаженной груди красовалась надпись: «Не
забуду мать родную» и восходящее солнце, на руках изобразили различные
наколки. Уголовник из нашего Вибриона получился великолепный и выглядел в
гриме он очень натурально.
Потом доморощенные гримеры взялись
за Рэксу: распустили по плечам ее роскошные волосы, накрасили брови,
ресницы, губы. На ее лице с помощью грима дополнительно изобразили
следы порочных страстей, подчеркнувшие ее, мягко говоря, не совсем
правильный образ жизни.
Довершила перевоплощение одежда. Одели
на Сашу и Лену всякие лохмотья, которые только смогли отыскать в наших
гардеробах и, которые к тому же им были явно не по росту. Одетая и
разукрашенная весьма оригинально парочка, на ближайшей остановке вышла
на перрон.
Саша,
держа в руках гитару, а в зубах весьма небрежно зажав сигарету, сел на
перрон, заиграл и запел: «Люди добрые, посочувствуйте, человек
обращается к вам, скиньтесь молодцу на сугрев души, я имею в виду на сто
грамм …». Рэкса пристроилась рядом с ним и, раскачиваясь в такт
мелодии, громко подпевала. После первой песни последовала вторая: «Ох,
где был я вчера, не найду, хоть убей, только помню, что стены с
обоями…».
Зрелище было настолько впечатляющее, что до сих пор у
меня перед глазами стоит эта парочка, распевающая на перроне песни под
аккомпанемент гитары. Жаль, что никто не догадался пройтись по рядам
зрителей со шляпой в руках, собирая плату за неповторимое представление.
Хорошо хоть фотографий удалось сделать достаточное количество. Память
осталась на всю жизнь.
Бабки, торговавшие на перроне всякой
всячиной, моментально ретировались подальше от странной парочки и не
менее странной кучки молодежи, которая, высыпав из вагона, весело
смеялась и фотографировала непонятную парочку с явно уголовным прошлым
и, очевидно, не менее уголовным будущим.
Удалившись на
безопасное с их точки зрения расстояние, местные торговцы, временно
забыв про свой бизнес, испуганно и заинтересованно поглядывали на
разыгрываемое перед ними представление. Это зрелище настолько привлекло
их внимание, что, наверное, в первый раз за всю свою жизнь, они забыли
предложить свой товар пассажирам, вышедшим на перрон, чтобы размять
ноги, забыли про свою коммерцию и, не отрываясь, наблюдали за певцами
вплоть до отправления поезда.
На какой-то станции, на последние,
оставшиеся от не купленного пылесоса деньги, Женечка Крюков купил
вареную картошку и несколько малосольных огурцов, которые были разделены
между всеми и мгновенно дружно съедены, а в последний день перед
приездом в Москву мы не менее дружно доели оставшиеся две последние
банки сгущенки, передавая их друг другу по кругу, а потом по очереди
вылизали их начисто.
А Серега Алексеев сказал, что если больше
никто не претендует на вылизанные банки, то он возьмет их и оближет еще
раз, напоследок, перед тем, как выбросить. Никто больше на банки не
претендовал, и Большой Алексеев еще минут пятнадцать вылизывал уже давно
блестевшие изнутри банки.
В один прекрасный день, незадолго до
приезда в Москву, настало время повторной сдачи зачета. Тетеря и Кузя
уединились в одном из купе-отсеков уже ставшего полупустым плацкартного
вагона и приступили к зачету. В соседних отсеках-купе расположились
болельщики, изо всех сил решающих один единственный вопрос: сдаст или не
сдаст Тетеря зачет, ведь всю дорогу она безуспешно пыталась заставить
себя вчитаться в свои и в чужие конспекты, но это оказалось выше ее
сил. Металлургическое производство совершенно не хотело лезть в голову,
ведь все вокруг отдыхали, развлекались, шутили и смеялись, а она
вынуждена была в это время корпеть над конспектами.
По этой
причине, знаний основ технологии металлургического производства у нее
явно прибавилось немного, а зачет ведь сдать надо, иначе не засчитают
практику. Наиболее азартные болельщики громко спорили между собой и даже
заключали пари, сдаст или нет она зачет, причем ставки были явно не в
пользу Тетери.
А в это время виновница переполоха скромно сидела
напротив Кузи и смотрела на него завораживающим хитрющим взглядом,
надеясь вымолить зачет у строгого преподавателя если не знаниями, то
хотя бы показной скромностью и видимым смирением.
Для передачи
полноты ощущений, сдачу зачета лучше представить в виде диалога, но надо
заметить, что главные действующие лица в процессе сдачи были абсолютно
серьезны:
- Лена, какие прокатные станы Вы знаете?
- …Блюминг и … мне кажется … слябинг.
- Лена расскажите, пожалуйста, устройство прокатного стана?
- … Прокатный стан стоит… на витых столбах … (в вагоне раздается гомерический хохот).
- Лена, скажите, вы знаете, что прокатывают на блюминге?
- …... Блямсы?... Блюмы?... а, вспомнила – блюмсы (хохот в вагоне становится все громче и громче).
- Лена, а что прокатывают на слябинге?
-
…. Слябсы?... (хохот болельщиков внезапно прекратился, превратившись
сначала в громкое хрюканье, потом хрюканье переросло сначала в стоны,
затем во всхлипывания, а под конец все просто упали, где кто сидел, там
и попадали. И, уже упав, продолжали хрюкать, стонать и всхлипывать, не в
силах прекратить издавать эти звуки и остановить слезы, внезапно
выступившие на глазах всех присутствующих, наблюдавших за процедурой
сдачи зачета).
В таком примерно духе сдача зачета продолжалась
довольно долго, болельщики совершенно обессилели и только Кузя и Тетеря
продолжали свою дуэль, как ни в чем ни бывало. Но, в конце концов,
усталый и измученный Кузя сдался первым и поставил таки Тетере зачет.
Очевидно он решил, что повторно он просто не переживет такого потрясения
и лучше сегодня же прекратить эту пытку, не растягивая ее во времени.
Не мене усталая и измученная, но безмерно счастливая Тетеря готова была
целовать Кузю, петь и плясать от радости, но не делала этого по той
простой причине, что сил после сдачи зачета у нее для этого просто не
осталось.
Да, очень неудачно она заснула и потерялась в
миксерном отделении, усевшись на стул и прислонившись боком к пылающему
жаром миксеру, в самом начале нашей практики в Новокузнецке. Ведь именно
с этого события впервые начался разлад между Кузей и Тетерей, и именно
это событие стало основной, самой главной первопричиной длительной
повторной сдачи зачета.
Ну вот, наконец последний человек
сдал зачет, измученный Кузя облегченно вздыхает, ведь настает конец его
мучениям. До Москвы осталось всего несколько часов пути, а там он станет
свободным человеком, потому что почти всех нас с огромным нетерпением
ждут любящие и соскучившиеся по своим чадам родители.
После
практики всех студентов ждет заслуженный отдых: кого в Пицунде, кого в
походе, а кого-то просто дома. Осенью же нас всех ждет картошка, учеба и
самое главное – так полюбившееся всем нам общение, общение друг с
другом, пение песен под гитару, сопровождавших нашу группу везде: в
поезде, в общежитиях, в походах.
Да, именно поездка в Новокузнецк
на практику заложила основу сплоченности и самобытности нашей группы.
Той самой сплоченности и самобытности, о которой на ФИЗХИМе слагались
легенды, и которой черной завистью завидовали все остальные группы
нашего факультета.
Тогда же, после поездки в Новокузнецк, начали
складываться первые отношения между нашими парами, завязались первые
внутригрупповые романы. АБ, после явившегося ему в общежитии видения в
пеньюаре, начал активно ухаживать за Тетерей (хотя до этого события он
два первых курса ходил хвостом за Милой Фаляно). Рэкса все активнее и
активнее заявляла свои права на Вибриона, а Женечка Крюков слегка
приударил за освободившейся теперь Милой Фаляно, которая кокетливо
поддразнивала его.
Татьяна Скакова упорно продолжала смотреть
влюбленными глазами на Лякишонка, совершенно не желая замечать
страданий и душевных переживаний готового на все ради нее Сереги
Алексеева. Витя Шевков упорно предпринимал безуспешные попытки обратить
на себя внимание Ольги Гусевой, а наш горный орел Гарик оказался
неравнодушен к чарам Ольги Коковихиной, при этом взаимностью он
почему-то явно не пользовался.
Ну что ж, в этом нет ничего
удивительного, ведь мы взрослели, развивались, менялись, а вслед за этим
менялись и наши интересы. Для тех, кто успел повзрослеть раньше других,
вместо полудетской дружбы появлялась юношеская влюбленность, вслед за
влюбленностью приходила страсть.
Какие-то пары формировались по
взаимному согласию, какие-то наоборот распадались. В этом нет ничего
удивительного. Все, что происходило с нами жарким новокузнецким летом,
систематически происходило и будет происходить на земле со всеми,
всегда, везде и во все времена.
Там же, в поезде, начали
формироваться группы по интересам для летнего отдыха. Учитывая вновь
сложившиеся взаимоотношения, многие решили перепланировать свои
каникулы. Так, например, Татьяна Скакова, имевшая в кармане путевку в
институтский лагерь в Пицунде, решила отказаться от нее в пользу Тетери,
ради того, чтобы пойти в поход на байдарках по Подмосковным рекам
вместе с Лякишонком.
С ними же вместе в поход должен был пойти
Большой Алексеев (которого вдохновила на этот подвиг Татьяна Скакова),
Шевкуля и Женечка Крюков. Договоренность об этом путешествии по
российским рекам была достигнута в ходе длительных и плодотворных
переговоров во время обратного пути из Новокузнецка в Москву.
Тетеря
была безумно счастлива оказаться в Пицунде вместе с АБ. Туда же
заранее, еще до отъезда в Новокузнецк, приобрели путевки Вибрион и
Рэкса. Так что у очень многих тесное общение должно было продолжиться и в
период летних каникул. Каждый, кто дорос и созрел, выбрал себе свою
пару, свою компанию, свое направление, своего спутника (спутницу), пусть
не навсегда, а только на какой-то отрезок пути, не беда.
Главное
было сделано в Новокузнецке: во-первых было положено начало
внутригрупповым романам и во-вторых группа, наконец, настолько
сплотилась, что после Новокузнецка можно было смело заявить во весь
голос: «Вот теперь мы состоялись. Состоялись как группа, как коллектив,
как единый организм и ничто уже не сможет разъединить нас».
И у
этого сложившегося коллектива уже обратной дороги нет. Дальше всегда и
везде, вплоть до окончания института мы будем идти вместе. Будем вместе
решать поставленные жизнью головоломные проблемы и задачи, будем вместе
учиться, сдавать экзамены и защищать курсовые и дипломные работы.
И,
если кому-то вдруг станет плохо, и он позовет на помощь, к нему сразу
же протянутся дружеские руки, всегда поддержат в тяжелую минуту,
обязательно сделают все, что необходимо, приложат максимум усилий и
помогут решить все возникшие проблемы, какие бы сложные вопросы не
поставила жизнь.
И так будет всегда. Даже если пройдет много лет
и мы, спустя годы, вновь соберемся вместе и окажется, что кому-то
понадобится помощь, мы просто сомкнем свои ряды, сплотимся и станем
снова единым, целым, на все готовым коллективом, не смотря на прошедшие
годы, не смотря на изменившуюся политическую и экономическую ситуацию,
не смотря на лежащие между нами расстояния.
Конец первой части
г. Кишинев, лето-осень 2005 года.
Продолжение следует.
Полностью воспоминания можно скачать одним файлом с сервера: Бажан Лилия "Как молоды мы были..."
Еще похожие статьи: Бажан Лилия Как молоды мы были часть 1 (начало)
Бажан Лилия Как молоды мы были часть 1 (продолжение 1)
Бажан Лилия Как молоды мы были… (Продолжение 2, ч.1)
Бажан Лилия Как молоды мы были… глава IV. Печерники
Алексеев А.Б. ЖАРКОЕ ЛЕТО СЕМИДЕСЯТОГО
Алексеев А.Б. ЖАРКОЕ ЛЕТО СЕМИДЕСЯТОГО продолжение
Коковихина Ольга Еще одно воспоминание о поездке в Новокузнецк
|
